Иннокентий, который до сих пор употреблял напрасные старания для освобождения Святых мест, не мог утешиться в утрате больших армий на завоевание Греции; однако же он все еще не терял надежды на осуществление своих намерений. Но после того, что произошло на Востоке, ничего не могло быть труднее, как вовлечь Европу в новый крестовый поход. Энтузиазм священных войн, которому представляли несколько предметов сразу и который вызывали в одно и то же время и в пользу Византии, и в пользу Иерусалима, ослабевал с каждым днем. К возрастающим бедствиям христианских колоний общество относилось равнодушно. Жители Святой земли лишились короля своего Амальрика. Изабелла, царствовавшая лишь над опустевшими городами, скончалась через несколько месяцев после своего супруга. Королевство Готфрида должно было перейти по наследству к молодой принцессе, дочери Изабеллы и Конрада маркиза Тирского. Аймар, владетель Кесарийский, и епископ Птолемаидский отправились за море, прибыли к Филиппу-Августу и умоляли его, именем христиан Святой земли, назначить правителем королевства одного из его баронов. Рука молодой королевы, королевский венец и благословение Божие должны были служить наградою тому, кто отправиться сражаться за наследие Иисуса Христа. Французский король принял с большим почетом депутатов восточных христиан и предложил им Иоанна Бриеннского, брата Готье, только что скончавшегося в Апулии со славою героя и с титулом короля: можно было надеяться посредством этого брака возбудить рыцарский дух и возродить рвение к войнам в дальних странах.

Папа одобрил выбор Филиппа-Августа и дал свое благословение новому Иерусалимскому королю. Прибытие Иоанна Бриеннского в Птолемаиду очень обрадовало палестинских христиан, но не внушило страха сарацинам, так как его сопровождали не более 300 рыцарей. Едва только совершилось торжественное коронование нового короля, едва только он отпраздновал свою свадьбу с дочерью Изабеллы, как ему уже пришлось защищать свое королевство, угрожаемое со всех сторон, и отражать нападение на самую столицу. Преемник Амальрика, которого ожидали как спасителя христиан заморских, вскоре вынужден был обратиться к Филиппу-Августу, к папе, ко всем государям на Западе, заклиная их прийти к нему на помощь для спасения венца, который ему предоставили.

Смуты, волновавшие тогда церковь, не давали возможности христианским государствам, и особенно Франции, помочь христианским колониям за морем, в которых принимали участие храбрые бароны и рыцари. И в то время, когда шла война против альбигойцев, сарацины становились более грозными в Испании; папа проповедовал поход против мавров и все христианское рыцарство призывалось на борьбу за Пиренеями.

Тогда представилось миру зрелище, невиданное даже в эти времена, богатые чудесами и необыкновенными событиями. 50 000 детей соединились и ходили по городам и селам, повторяя слова: "Господи, возврати нам наш Святой крест". Когда у них спрашивали, куда они идут и что они хотят делать, они отвечали: "Мы идем в Иерусалим, для освобождения Гроба Господня". Большинство верующих видели в этом Божие внушение и думали, что Иисус Христос, чтобы посрамить гордыню могущественных и мудрых земли, вручил свое дело простодушным и робким детям; многие из этих юных крестоносцев заблудились в пустынях, погибли от зноя, голода, жажды и утомления; другие возвратились домой, говоря, что они "не знали, зачем уходили"; из тех, кто отправился морем, многие потерпели кораблекрушение или попали в руки сарацин, с которыми они шли сражаться. Это детский крестовый поход служит наглядным выражением того, до какой степени поколеблена была и ослабела идея крестовых походов. Чтобы воспламенить энтузиазм верующих, Иннокентий решил собрать в Риме общий собор. "Необходимость помочь Святой земле, - писал он в своих пригласительных посланиях, - надежда победить сарацин теперь более велика, чем когда-нибудь". Папа сравнивал Иисуса Христа с государем, изгнанным из своего царства, а христиан - с верными подданными, которые должны помочь Ему возвратиться в свои владения; могущество Мухаммеда близилось к своему концу, и, подобно зверю в Апокалипсисе, он не должен был превзойти числа 666 лет. Глава церкви требовал от всех верующих молитв, от богатых людей - милостыни и вкладов от воинов - примеров мужества и самопожертвования, от приморских городов - кораблей и со своей стороны обязывался сделать самые значительные пожертвования. История не может почти проследовать за Иннокентием, воздвигающим повсюду врагов неверным; он охватывал взором одновременно и Восток и Запад, письма его и посланники способны были расшевелить Европу и Азию.

Во все христианские государства посланы были папские легаты; на проповедников было возложено убеждать верующи к принятию креста. Иаков де Витри проповедовал по берегам Рейна; Петр Курсонский - в провинциях Франции; Филипп-Август предоставил сороковую часть своих удельных доходов на издержки крестного похода - многие знатные владетели и прелаты последовали примеру монарха. Архиепископ Кентерберийский призывал Англию вооружиться против неверных; король Иоанн, находившийся в воине с баронами и общинами, принял крест, надеясь таким образом снискать покровительство церкви; в Германии Фридрих II также принял облачение пилигрима, но с единственной целью;- угодить римскому пале и найти поддержку святого престола в войне против Отгона Саксонского.

В христианском мире шли приготовления к общему собору, объявленному папой Иннокентием. В Рим уже прибыли депутаты из Антиохии и Александрии, патриархи Константинопольский и Иерусалимский, послы Фридриха, Филиппа-Августа, королей Английского и Венгерского. Собор, на котором присутствовало более 500 епископов и архиепископов, происходил в Латеранской церкви под председательством папы. Иннокентий произнес речь, в которой он оплакивал заблуждения своего века и несчастия церкви; он обратался к духовенству и ко всем верующим с увещанием освятить своими молитвами те меры, которые предстояло принять против еретиков и сарацин; он представил Иерусалим облаченным в печаль, изнемогающим в оковах своего пленения и вещающим устами своих пророков, чтобы тронуть сердца христиан. Собор употребил несколько заседаний на обсуждение вопроса о средствах доставить помощь Святой земле. Было постановлено, что духовенство будет уплачивать двадцатую часть своих доходов для издержек крестового похода, папа же и кардиналы - десятую часть; решено было соблюдать пятилетнее перемирие между всеми христианскими государями; собор Латеранский предал проклятию пиратов, которые затрудняли путь пилигримов, и тех, кто доставлял продовольствие и оружие неверным. Постановления о священной войне были возвещены во всех церквях Запада; толпе начали чудиться сверхъестественные явления, как и во время первых крестовых походов, и христиане, которые только что перед тем воевали между собою, сблизились теперь и поклялись Евангелием не иметь других врагов, кроме мусульман.

Однако же Иннокентий III не мог довершить начатого им предприятия и умер среди забот об улаживании распрей, возникших между пизанцами и генуэзцами. Первая мысль преемника его, Гонория III, была об освобождении Иерусалима. "Да не сокрушит вашего мужества смерть Иннокентия! - писал он христианам палестинским. - Я проявлю не меньше усердия для освобождения Святой земли и употреблю все старания помочь вам". В письме своем ко всем епископам и государям Запада папа увещевал их продолжать проповедовать крестовый поход и приготовляться к этой священной войне.

Между государями, принявшими крест, был также и венгерский король Андрей П; он покинул двор и королевство, раздираемое партиями. Подобно своей матери, вдове Бала, он надеялся найти в местах, освящаемых страданиями Христа, верное прибежище от горя, которое преследовало его всю жизнь; венгерский монарх мог надеяться также, что пилигримство со священной целью доставит ему уважение его подданных и что церковь, всегда вооруженная в пользу государей-крестоносцев, лучше, нежели он сам, защитит права его короны. Андрей, в сопровождении герцога Баварского, герцога Австрийского и многих германских владетелей, отправился на Восток во главе многочисленного войска и прибыл в Спалато, древний Салон, где ждали его корабли венецианские, анконские и из Зары. Множество крестоносцев, сев на суда в Бриндизи, Генуе и Марселе, опередили короля Венгерского; кипрский король Люсиньян со своими баронами также отправился из Лимиссо в Птолемаиду. Со времен Саладина у христиан не было такой многочисленной армии в Сирии.

Когда крестоносцы прибыли в Палестину, там свирепствовал сильный голод; недостаток жизненных припасов и крайность нужды доводили пилигримов до распущенности и разбойничества; чтобы прекратить беспорядки, вожди поспешили перевести своих воинов во владения неверных. Крестоносцы нахлынули на область Наплускую и на верхнюю Галилею, принадлежащую мусульманам, и опустошили их; Малик-Адил, поспешно прибывший с войском из Египта, принужден был обратиться в бегство перед победоносными батальонами Креста.

Возвратясь в Птолемаиду, христианская армия ожидала сигнала для новых битв. Решено было сделать нападение на крепость, которую Саладин велел выстроить на горе Фавор. Перед выступлением крестоносцев патриарх пришел в лагерь и принес частицу Честного Креста, которую, как уверяли, удалось спасти во время битвы при Тивериаде; пилигримы благоговейно преклонились перед знаменем спасения и выступили в путь, воодушевленные воинственным энтузиазмом. Армия, выстроенная в боевом порядке, прошла по горе под градом стрел и камней и преследовала неприятеля до самой крепости, к осаде которой и приступили немедленно. После нескольких приступов мусульманский гарнизон готов был сдаться, когда вдруг христиане были охвачены паническим страхом и отступили в беспорядке, как будто бы они были побеждены. Это отступление, причины которого история не объясняет, произвело смятение и уныние между пилигримами. Патриарх Иерусалимский с гневом покинул армию, унося с собою Честное Древо, в присутствии которого христиане вели себя таким недостойным образом. Князья и государи, которые руководили крестовым походом, не посмели возвратиться в Птолемаиду и отправились в Финикию, стараюсь загладить позор своего отступления на горе Фавор. Здесь крестоносцы не встретили врагов, с которыми им нужно было бы сражаться; но зима уже началась, им пришлось много пострадать от ураганов, дождя, холода, голода, болезней; ко всем этим бедствиям присоединились и раздоры.