Так-то прожил я на Святой Земле почти два месяца, - с первой недели великого поста и до Фоминой недели. Приобща­лись-то мы еще все вместе: и Корней, и матушка, и Евгеша. Только вернулись это мы от Гроба Господня, а Евгеше дурно сделалось, перемогалась ли она или опять простудилась, а вер­нее всего Божия воля была, отвели мы ее в больницу, тут же, на Русских постройках, выстроенную для поклонников. Она слег­ла да так уж и не вставала. Чувствовала родная, что не вернет­ся назад, стали это мы еще в Яффе консулу деньги на обратный путь отдавать, а она не дает. Говорит это ей Корней: "а ты что, Евгеша, не даешь", а она ему в ответ: "мне они в Иерусалиме нужнее будут". Так ведь и случилось, на эти деньги ее там и по­хоронили. Вот как слегла, что день, то все слабее и слабее, бо­леть у нее ничего не болит, а только ослабевает, день как будто лучше, а там опять хуже, лихорадка совсем одолела. Ну матуш­ке тут, конечно, не до хождения, все при больной, да и Корней, и я ей помогали. Корней хмурый такой стал, сидит у больной, бодрится, прибауточки разные говорит, а как выйдет, так вид­но, что все сердце у него переболело. А когда уж не по силам приходилось, придет ко мне и скажет: "Пойдем, Никитич, не­вмоготу мне здесь оставаться". И пойдем с ним, бывало, на день или два, а то и на целую неделю уходили, пока его опять не потянет в Иерусалим.

     Вот таким-то образом и исходил я в это время всю Святую Землю, всем, кажись, ее святыням поклонился, а ходили эта мы с Корнеем, почитай, больше все вдвоем и везде Бог миловал, только на Иордан с другими поклонниками ходили. Изо дня в день, как ходили и что видели, всего не упомню, многое запамятовал, вот если бы там все записывал, ну, конечно, теперь мог бы вспомнить, да тогда не до того было; что же припомню, что в голове осталось, расскажу с удовольствием.

     О храме Гроба Господня я вам уже рассказал, попал я также и в Святое Святых. Так называется место, где прежде храм Соломонов стоял, теперь там турецкая мечеть, и попадают туда с трудом, а прежде если христианина там заприметят, сей­час или в их веру переходи, или голову долой. С тех пор как в Иерусалиме, лет 20 тому назад, побывал наш Великий Князь Константин Николаевич (39), стали пускать и христиан в Святое Святых, только за вход берут дорого, не по карману большинст­ву наших поклонников. Вот если приедет какой-либо богатый поклонник, с ним вместе попасть можно. Так и со мною случи­лось, и что удалось мне для осмотра в Царьграде Св. Софии, то удалось с Божиею помощью и для осмотра Святого Святых. Приехал в Иерусалим наш русский барин, узнал я, когда он пойдет, выпросил у него позволения идти вместе с ним и попал таким образом в Святое Святых.

     Пошли мы рано утром, а чтоб дойти, нужно пройти весь го­род. Вошли мы в город все теми же Яффскими воротами и под­ле них прежде всего посетили башню Давидову. Башня сложе­на из больших камней, окружена глубоким рвом, но без воды; теперь в ней живут турецкие солдаты, а наверху стоят пушки; по круглой темной лестнице провели нас в комнату, где на по­доконнике в камне выемка. Тут, рассказывают, Царь Давид пи­сал Псалтырь, а из окна видны Святое Святых и Елеонская го­ра. С крыши башни виден весь почти город и его окрестности, через улицу показывали нам, где стоял дом Урии и пруд, где ку­палась Вирсавия, когда ее увидал Давид. Теперь на этом месте пустырь. Здесь же показывали глубокий колодезь, высеченный в скале, вода в него набирается от дождей.

Отсюда пошли в греческий монастырь Св. Иоанна Предте­чи. Он, как и многие другие греческие монастыри в Иерусали­ме, собственно не монастырь, а странноприимный дом, в кото­ром останавливаются православные богомольцы. Здесь в верх­ней церкви сохраняется в золоченном налое часть главы Свято­го Крестителя, в которой мы прикладывались, а также и к древ­ним иконам. Потом спустились в нижнюю подземную церковь, которую недавно откопали, от нее, говорят, идут ходы до само­го храма Гроба Господня. Из монастыря разными крытыми пе­реходами, где продают различные вещи, прошли мы до бога­дельни Царицы Елены, где в ее время, говорят, кормили нищих и убогих, и теперь для них готовят тут же кушанья в больших котлах, аршина в 2 в поперечнике, а из богадельни прошли уже в самое Святое Святых.

     В воротах нас заставили надеть башмаки, как в Св. Софии Царьградской, а я так снял сапоги и так пустили. Из ворот вы­ходишь прямо на большую площадь, всю вымощенную плита­ми, налево от ворот стоит высокий дом, в котором жил Пилат, судивший Спасителя; дом весь переделан, и теперь в нем живут турецкие солдаты. Посреди площади стоит большой купол (40), внутри же купола большущий камень завешан красною занаве­сью. На этом камне стоял кивот завета в Соломоновом храме, который был весь разрушен после смерти Господней(41). От этого купола прошли мы через всю площадь в турецкую молельню (42), бывшую сперва христианским храмом во имя Введении но Пресвятой Богородицы. Храм большой, весь в столбах (43), а под ним подземная, широкая лестница, по которой и мы сходили  вела снаружи во внутренность Соломонова храма. Сбоку лестницы идут подземные ходы, все на столбах; здесь были говорят, конюшни Царя Соломона. Теперь эти ходы замурованы. Через них, говорят, Иисус Христос въехал в Иерусалим в Вербное Воскресение.

     Вышли мы опять на площадь и прошли ее по другой стороне, заходили еще по дороге в Золотые Ворота, которые выходят на Иосафатову долину; теперь они тоже замурованы    Через них, говорят, Иисус Христос въехал в Иерусалим и в Вербное Воскресенье. Вышли мы из Святого Святых другими уже воро­тами. Тут же за воротами стоит Овчая купель, где Ииисус Хрис­тос исцелил расслабленного. Теперь воды в ней нет, а видно только дно, засыпанное землею и каменьями, и пяти притворов  тоже нет, а кругом возвышаются дома (44). Через улицу зашли мы в дом Богоотцов Иоакима и Анны; теперь на этом месте латин­ский костел и в нем подземная церковь в той пещере, в которой, полагают, что родилась Пресвятая Владычица (45). Близ костела на улицу небольшое здание, называется банею Пресвятой Бого­родицы, и там в большом каменном чану как бы отпечатлелась стопочка, это, рассказывают, след Пресвятой Матери Божией, когда младенцем ее мыли здесь. От бани пошли мы домой Кре­стным Путем, по которому шел Иисус Христос на вольную страсть.

     Начинается Крестный Путь по этой улице от самого дома Пилатова, который одною стороною, как я говорил, выходит в Святое Святых, а другою на эту улицу. Идя по ней, встречают­ся ворота, перекинутые через улицу; на этом месте Пилат вывел Иисуса Христа и, указав на него народу, сказал: "Се Человек", а жиды кричали: "Распни его". Один конец ворот вошел в ла­тинский женский монастырь (46), там теперь на этих воротах по­ставлено изображение Спасителя из белого камня, в терновом венце, точно живой стоит; затем далее по этой улице показыва­ют место встречи Иисуса Христа с Симоном Киринеянином, дом богача и Лазаря, как рассказано в притче, и, наконец, близ греческого монастыря Св. Харлампия, то место, где Спаситель обратился к дщерям Иерусалимским и сказал им: "Не плачьте обо мне, а о детях ваших". Далее до Голгофы Крестный Путь за­строен разными зданиями.

     Ходил я еще с поклонниками внутри города на Сион. Во­шли мы в город Яффскими воротами и повернули направо к по­лудню (к югу). Улицы в Иерусалиме все узкие, так что возу по ним и даже телеге пустой, пожалуй, не проехать, и все такие кривые, что если не знать, то как раз запутаешься. Вот такими улицами дошли сперва в сирианский (сирийский) монастырь Св. Марка. Сириане веруют в Христа по-армянски и не все Семь Вселенских Соборов признают (47). Монастырь их, как рассказы­вают, стоит на месте дома Марии, матери Иоанна Марка, в ко­тором собраны были верные, когда Святой Апостол Петр, осво­божденный ангелом из темницы, пришел и стал стучать в дверь (48). Темницу его мне привелось тоже видеть: показывают ее против храма Гроба Господня близ Гефсиманского подворья, в подземелье (49). Монастырь и церковь сириан очень бедны. Мы входили в церковь и прикладывались к иконе Божией Матери, написанной, как говорят, Евангелистом Лукою, тут же показы­вают купель Пресвятой Богородицы.

     От сирианского монастыря грязными переулками, в кото­рых живут все евреи, прошли мы в греческий монастырь Св. Ве­ликомученика Георгия, называемый "Еврейский", потому что стоит в Еврейском квартале, или Сионский, потому что выстро­ен на Сионе, в отличие от другого же греческого монастыря Св. Георгия, называемого "Больничным". Тут также в церкви при­кладывались к иконам и веригам Великомученика. Монахи приняли нас очень радушно и угощали кофеем, вареньем и вод­кою.

     От греческого монастыря пошли далее в армянский жен­ский монастырь, построенный на том месте, где прежде стоял дом первосвященника Анны, и куда привели Спасителя из Геф­симанского сада. Тут, снаружи, у алтаря, показывают за желез­ною решеткою дерево, к которому, говорят, был привязан Ии­сус Христос, прежде чем был введен в дом первосвященника, а в церкви на полу означено место, где стоял Спаситель перед первосвященником. Отсюда пошли в армянскую Патриархию. Патриархия эта самая обширная и богатая в Иерусалиме. Были и в церкви, которая богато украшена: по стенам обложена кафе­лем, белым с синими цветами, полы устланы коврами и по всей церкви развешаны паникадила и на шнурках повешены боль­шие страусовые яйца для украшения.   

     В церкви налево есть ма­ленький темный придел, так что двум тесно в нем стоять. В приделе на полу отмечено кругом место, где Св. Иакову Заведееву, по приказанию Ирода, отсечена была голова (50). Мы ко всем этим святым местам прикладывались, а затем гуляли в армянском саду, самом большом в Иерусалиме. Показывали мне в нем и кедр ливанский, единственный в Святом Городе, такой большой и развесистый.

     Сподобил меня Бог получить также благословение само­го Патриарха Иерусалимского, и вот как это было. С вечера по­шли мы, несколько приезжих богомольцев, в греческую Патри­архию на всю ночь. Патриархия же помещается рядом с храмом Гроба Господня. Тут нас встретили греческие монахи и угоща­ли, по обыкновению, кофе, вареньем и сладкою водкою, а потом пошли к вечерни в Патриаршую церковь, во имя святых равно­апостольных царей Константина и Елены. Церковь хотя и не­большая, но великолепно разукрашена, иконы все в богатых окладах, перед ними и по всей церкви были зажжены лампады, так что в церкви было светло как днем. Выстроена она у самого купола Гроба Господня и на левом ее крыле есть окно в самый храм, так что из него видна самая часовня Гроба Господня. Прикладывались мы в церкви к чудотворной иконе Божией Матери Мироточивой. Икона эта сперва сохранялась в Иордан­ской обители Св. Герасима, а по разорении ее перенесена сюда. А в соседней церкви, во имя св. первомученицы Феклы, при­кладывались также к следу правой ступни Спасителя, отпеча­танной в камне при Его Вознесении и перенесенной сюда с Елеонской горы. По окончании вечерни пошли мы на общую трапе­зу, где нам подавали маслины, сарачинское пшено и разные овощи, трапезовали мы все вместе с греческими монахами. По­сле трапезы отвели нас в просторную комнату, где на коврах расположились мы отдыхать до утрени.

     Около полуночи забили в било к утрени и мы пошли в ту же Патриаршую церковь. Во время чтения кафизм дали нам каж­дому по зажженной свече и повели всех поклонников в боль­шую горницу. Тут велели нам всем сесть вдоль стены по скамь­ям и поклонникам разуться. Затем пришли два греческих иеро­монаха с иеродиаконами, которые несли в медных умывальни­ках теплую воду и полотенца, и стали иеромонахи у каждого поклонника обмывать ноги и обтирать их, возливая на руки ро­зовую воду, у поклонниц же ног не обмывали, а только облива­ли руки розовою водою. В это время другие греческие монахи пели приличные случаю стихиры. Обмывши ноги, повели нас опять в церковь, где вслед за утренею безысходно служили обедню. После обедни угощали нас опять, как и вечером, общею трапезою, а от трапезы повели нас в Синодик, где сидел сам Па­триарх и с ним весь Иерусалимский Синод. Тут всякий из по­клонников жертвовал, что мог, на Патриархию, а кто хотел, за­писывал имена умерших за упокой, а живых за здравие и под­ходили затем к Патриарху, который, благословив его, вручал ему разрешительную грамоту на смертный час (51).

     Из патриаршей повели нас переходами вниз, а внизу три церкви: крайняя - во имя св. Иакова Брата Господня, который был первым архиереем Иерусалимским (52). Здесь же приклады вались к иконе Божией Матери, написанной евангелистом Лу­кою, и к обломку от скалы Синайской. В средней церкви Свято­го Воскресения или Жен Мироносиц означено место, где Иисус Христос, по Воскресении Своем, вторично явился женам-миро­носицам. В ближайшей к храму Гроба Господня, третьей церк­ви, во имя 40 мучеников Севастийских, погребали патриархов Иерусалимских.

     Из прохода у церкви Жен Мироносиц вышли мы на пло­щадку храма Гроба Господня и прошли в Гефсиманское подворье; оно на полуденной стороне площадки, прямо против входа в храм Гроба Господня. Здесь живет гефсиманский игумен, а в церкви сохраняется плащаница Божией Матери, которая в Ус­пеньев день торжественно переносится и полагается на Ее Гроб­ницу; к ней мы также прикладывались (53). И, выйдя из подворья, зашли в Авраамьевский греческий монастырь, который стоит тут же на площадке с восточной стороны. В церкви монастыря обозначено каменным кругом то место, где, говорят, Авраам, исполняя волю Божию, хотел принесть в жертву сына своего Исаака, а наверху, на кровле, показывают дерево на том месте, где овен, во время жертвоприношения, запутался в ветках.

     Отсюда ходили мы еще в стоящий рядом абиссинский мона­стырь, живут в нем христиане из негров (54). Монастырь их прихо­дится с восточной стороны храма Гроба Господня, над подзем­ным приделом Обретения Креста, купол которого выходит на монастырский двор. Рядом с ним еще коптский монастырь. Тут же, в <коптском> монастыре, спускаешься по ступеням под землю, к высеченному святою царицею Еленою в камне боль­шому подземному пруду (55).

     За коптским монастырем идет латинский - в котором жи­вут латинские монахи, пребывающие при храме Гроба Господня, и ход в их монастырь только через самый храм, а за латин­ским монастырем - греческая Патриархия, о которой уже я рас­сказывал. Таким образом, храм Гроба Господня застроен со всех сторон, кроме полуденной, где вход в него. Из коптского монастыря, мимо Русского места близ храма Гроба Господня (56), вышли мы из переулка на базарную улицу, чтоб идти назад на Русские постройки.

     Кроме того, удалось внутри Иерусалима посетить еще два греческих женских монастыря: Введенский и Сретенский. В первом - две церкви: одна верхняя, в ней прикладывались к чудотворной иконе Божией Матери, а также к обломкам от камня Гроба Господня и от скалы храма Соломонова, а другая - нижняя, подземная, и в ней показывают гробницу святой пре­подобной Мелании Римлянки, которая, говорят, и соорудила самый монастырь. В этом же монастыре жила и скончалась св. Евфросинья, княгиня Полоцкая. Зовется же монастырь этот еще Великая Панагия (57). Другой же монастырь, Сретенский, зо­вется Малая Панагия. Тут также живут монахини, а в церкви прикладывался также к чудотворной иконе Пресвятой Влады­чицы (58). На правой стороне церкви стоит икона Елецкой Божией Матери в богатой ризе, шитой жемчугом и драгоценными кам­нями. Икона эта занесена, как мне рассказывали, из России на­шею монахинею, по имени Улитою, которая здесь в монастыре и скончалась 120 лет от роду.

     Таким образом, рассказал я вам обо всех святых местах, которые Господь Бог сподобил меня посетить внутри стен Иеру­салимских. Теперь же поведу вас вне стен Святого Града и по его окрестностям, тоже не изо дня в день, как я их осматривал, а как они у меня в памяти остались.

     Вскоре после нашего прибытия, кажется, на другой день после причастия, рано утром пошли мы все в Гефсиманию при­ложиться к Гробнице Пресвятой Матери Божией; темно еще было, когда вышли из Русских построек и пошли по полунищ ной стороне города мимо стен городских. С этой стороны в город только одни ворота; зовут их Дамасскими. Такие большие, а по сторонам две башни в стене вделаны. Почти в потемках дошли мы до восточного угла города, не более получаса как вышли, а тут уж почти совсем светло стало. Так везде в Святой Земле только вечерних сумерек нет, но и утром разом рассветает, Темно, темно и вдруг сделается светло и солнце взойдет. Как повернули это мы за угол, так предстала пред нами, во всей красе, вся Елеонская гора, от которой отделял нас только поток Кедронский или, как его называют еще, долина Иосафатова. Идя вдоль вос­точной стены, дошли до Гефсиманских ворот, тоже единственных ведущих в город с этой стороны.

     Оставив ворота вправо, стали влево спускаться вниз в доли­ну к потоку Кедрскому; он так называется в Евангелии и гово­рят, что в старые годы по нем действительно тек поток, теперь же он почти круглый год стоит высохшим, а только зимою, в дождливое время, по нем изредка течет вода (59). Спуск к потоку от ворот очень крутой; почти внизу спуска большой камень оз­начает место побиения камнями святого первомученика Стефа­на  (60).

Перешли мы поток Кедрский по мосту и стали подыматься по противоположной стороне на Елеонскую гору. Тут невдалеке пришли и к Гробнице Пресвятой Богородицы, а так как вход в нее был еще заперт, то мы и пошли в близлежащий Гефсиманский сад; он огорожен каменным забором и принадлежит лати­нянам. Не входя еще в него, тут же, в конце переулка, прило­жились мы к месту последнего моления Спасителя, обозначен­ному большим камнем (61), и невдали от него другой камень озна­чает место, где отдыхали 3 ученика. В самом саду сохранилось 8 толстых-претолстых старых масличных дерев от того сада, в котором молился Спаситель.

     Из саду мы пошли в пещеру, рядом с Гефсиманским храмом. По правую руку, не входя в него, находится в скале пещера, в которой отдыхали остальные 8 учеников и близ которой Иуда Искариотский лобзанием предаде Господа. Владеют этой пеще­рой теперь тоже латиняне и утверждают, что в ней молился в по­следний раз Христос, - только это не согласно с Евангелием.

     Пока мы обходили все эти святые места, открыли врата Гефсиманского храма. Храм этот весь под землею, снаружи только дверь, а как взойдешь, тотчас по широким каменным ступеням спускаешься вниз в подземелье. Посредине лестницы два придела: направо погребены святые Богоотцы Иоаким и Анна, а налево святой Иосиф Обручник. Когда спустишься вниз, в самую пещеру подземную, то направо будет небольшая часовня, а в ней Гробница Пресвятой Владычицы. Самая Гробница - такая же, как и Господня, только повыше будет и ее не видать, а закрыта вся белым камнем и к камню прикладывают­ся, а с потолка над Гробницею висят лампады.

     Тут мы выстояли всю обедню, а после обедни опять прикла­дывались к пресвятой Гробнице. Даже турки почитают Богоро­дицу, и у них тут устроена небольшая молельня.

Вышли мы из храма и стали подыматься на Елеонскую го­ру. Вблизи дороги два камня означают место, где, говорят, Божия Матерь молилась, когда Первомученика Стефана побивали камнями, а другой камень там, где Она по вознесении Своем, говорят, явилась апостолу Фоме и сбросила ему свой пояс, и по­яс тот отпечатался на камне (62).

    Поднявшись на гору, поворотили сперва налево к горе Галилеи; названа же она так потому, что на ней стояли ученики и смотрели на Вознесение Христово.

     От Галилеи пошли мы на самую вершину Елеонской горы к месту Вознесения Господня. Место это огорожено каменною стеною и одни ворота близ турецкой молельни с высокою баш нею. Посреди же ограды стоит большая часовня с открытым сверху куполом (63), и пускает в часовню турецкий сторож. Стены внутри часовни пусты, нет ни икон, ни лампад, а направо от входа отпечатлелась левая стопа Господня, отпечаток же правой стопы, как я уже говорил, сохраняется в греческой Патриархии. Прикладываясь к стопе, видно, что Господь при Вознесении был обращен на север - как бы к Матушке Руси. Вся ограда принадлежит туркам,  которые позволяют православным служить тут только в Вербное Воскресенье, в Вознесенье и Преображенье, а для службы кругом ограды сделаны два или три каменных престола.

     От храма Вознесения немного на восток находите и русское место, купленное архимандритом Антонином, тут так же, кик и в других местах, говорят, копали землю и нашли пол древней церкви; теперь отец архимандрит строит здесь новую церковь (64).

Отсюда видна вся Иорданская пустыня, только горы и камни и также часть Мертвого моря.

     Вернувшись к храму Вознесения с полуденной стороны, прежде всего зашли в пещеру святой преподобной Пелагеи, которая спасалась здесь в мужском образе. Близко от пещеры высится большой женский латинский монастырь, и подле него двор, обведенный стенами, а на них написана на 33 языках Молитва Господня, и по-русски тоже, и я ее прочитал. Это говорят, то место, где Господь научил учеников своих молитве Отче наш. Стенами обвела это место и монастырь построила, а рядом себе гробницу устроила, рассказывали, французская какая-то княгиня (65).

 Отсюда пошли по горе на полдень, тут еще есть пещера с хо­дами, называется она Гробницею пророков, только теперь там никто не похоронен (66), а далее показывают место, где Спаситель плакал над Иерусалимом, и действительно отсюда виден весь город как на ладони (67).

     Так-то, обойдя всю Елеонскую гору, спустились мы с нее на дорогу, ведущую на Иордан, а дорога та пролегает между Елеонскою горою и горою Соблазна, на которой были сады и капи­ща царя Соломона.

     По этой же дороге спустились к потоку Кедрскому, не­много не доходя до столпа Авессаломова, который соорудил его еще при жизни своей. Стоит он отдельно от окружающих гор; входа теперь в него нет, потому что евреи, проходя мимо, счита­ют своим долгом бросать камни в столп непокорного сына и эти­ми камнями завален он теперь почти до половины. Тут же ря­дом, в горе, гробница царя Иудейского Иосафата. Далее, по той же стороне горы, еще две погребальные пещеры: одна, в кото­рой укрылись апостолы по взятии Христа в саду Гефсиманском и где потом погребли тело св. Иакова Брата Господня, а другая пещера называется по имени Захарии, сына Варахиина, убито­го, как сказано в Евангелии, между храмом и алтарем. Только мы в эти пещеры не заходили, потому что пещеры эти ныне сто­ят пустые, а только издали помолились святым угодникам.

     Кругом этих пещер по всему склону Елеонской горы еврей­ское кладбище; евреи со всех сторон света съезжаются в Иеру­салим и дорогою ценою покупают себе место для погребения, а на противоположной стороне потока Кедрского, до самых стен Святого Святых, турецкое кладбище. В старые годы евреи для каждого покойника высекали в скале пещеру с узким входом, а в пещере высекали также в камне ложа, на которые и клали спеленатых саваном покойников, а вход закладывали больши­ми каменьями. Так были погребены по тогдашнему обычаю Господь Иисус Христос и Пресвятая Владычица. Если семья была богатая и многочисленная, то пещеру высекали в скале со многими комнатами и в каждой из них два или три каменных ложа. Сперва клали покойников в дальнюю комнату, а когда все места в ней заняты были покойниками, закладывали дверь и следующих покойников клади в ближайшую комнату, и так поступали, пока вся пещера была наполнена покойниками и все места заняты их телами, тогда закладывали самую пещеру. Таких гробниц в окрестностях Иерусалима и по всей Святой Земле множество. Теперь же даже христиан погребают без гро­бов, потому что дерева в Иерусалиме мало, а просто, обвивши в саван, опускают тело в выдолбленную в камне яму и закладыва­ют ее также камнями.

     У Авессаломова столпа перешли мы по мосту чрез Кедрский поток; в самом русле потока, немного ниже моста, в камне как бы отпечатаны стопы Спасителя на том месте, где Он брением помазал очи слепорожденному, и я к этому месту приклады­вался, вспоминая великие Господние на мне милости. Отсюда по косогору пошли сперва к источнику Богородицы, из го, говорят, Пресвятая Владычица, живя в Иерусалиме, черпа­ла воду. К нему спускаешься по ступеням, и он находится под землею. Источник этот подземным ходом соединяется с купе­лью Силоамскою, которая находится тут же, на полверсты к по­лудню. Как тут, так и там, мы умывались водою. Близ купели Силоамской есть старое дерево, до половины обложенное кам­нем; под этим деревом, говорят, пророк Исайя был перетрен (перепилен) деревянного пилою, тут же и похоронен.

     От Силоамской купели мимо второго еврейского кладби­ща стали мы подыматься на Сионскую гору. Часть ее теперь внутри города там, где Армянская Патриархия, а большая часть ее вне городских стен на полдень от города. На полпути подъема заходили в пещеру, где апостол Петр горько плакал и каялся по своем отречении (68).

     На вершине горы мы прежде всего зашли в дом, где совер­шилась Тайная Вечеря. Место это теперь принадлежит туркам. Из ограды по наружной лестнице подымаешься до входа в боль­шую горницу на столбах, освещенную тремя окнами. В этой комнате, говорят, Иисус Христос умыл ноги своим ученикам, а затем и совершил свою последнюю вечерю. Комната эта теперь совсем пустая. Внизу под землею в пещере, говорят находятся гробы Царя Давида и его сына Соломона. Только т пускают и сами турки не ходят (69).

     Рядом с наружной стеной ограды дома Тайной Вечери находился и дом св. Иоанна Богослова, где, как говорят, 23 года после смерти Спасителя, жила и преставилась Святая Владычица. Теперь на этом месте только куча камней, а на одном из них врезаны в воспоминание три креста (70). Тут же, подле место, где был дом первосвященника Каиафы, куда привели Спасителя от первосвященника Анны, когда взяли его стражи из сада Гефсиманского. На месте дома стоит теперь армянский монастырь.

     При входе в ворота большая виноградная лоза; такой большой я никогда в жизни не видал, настоящее дерево. Близ этой лозы апостол Петр в третий раз отрекся от Христа, когда петел возгласил. Налево армянская церковь, в ней престолом служит часть того камня, которым был завален вход ко Гробу Господню, мы к нему прикладывались, а направо от алтаря небольшой темный придел, служивший темницею Господа, когда он был приведен к Каиафе. Вся церковь и придел убраны по-армянски, стены изразцами, пол коврами, и с потолка висят паникадила и страусовые яйца.

     Из дома Каиафы вошли мы в город Сионскими воротами, единственными открытыми в Иерусалиме на полдень, и мимо Армянской Патриархии и башни Давидовой вернулись на Рус­ские постройки, благодаря Создателя, допустившего нас покло­ниться стольким святым местам.

     Ходил я также кругом Иерусалима, а идти можно все время близ самой городской стены. Есть между русскими по­клонниками поверье, что кто трижды Иерусалима не обойдет, тот в царствие небесное не войдет. Конечно, это только поверье; не в том дело, чтоб обойти город, а в том, что когда обходишь его и видишь кругом все святыни, невольно умиляешься сердцем и свое непотребство вспоминаешь, молишься и каешься, а это ду­ше всегда полезно. Так и я; когда было время, в виде прогулки, один, а то с кем-нибудь из поклонников и пойдешь в обход стен Иерусалимских. А обойти их всего времени требуется немного более часа. Выходил я с Русских построек и вдоль западной сте­ны доходил до Сиона, тут вдоль полуденной стены шел до вос­точного угла храмовой стены, которая сложена из самых древ­них камней, таких больших, что от одного края, распростерши руки, далеко не достанешь другого края. Отсюда шел вдоль вос­точной стены мимо заложенных Золотых Ворот, а потом, мимо полунощной стены, возвращался опять на Русские постройки.

     Обходя раз так стены, зашел я в находящуюся к северу от городских стен пещеру пророка Иеремии, где он оплакивал раз­рушение Иерусалима; в ней даже показывают ложе, на котором он отдыхал. Видел я также гробницы Царей и Судей; первые находятся невдалеке от пещеры Иеремииной, а до вторых нуж­но пройти версты 4 по Назаретской дороге. Обе они под землею, состоят из ряда комнат, в которых понаделаны ложа для покой­ников, только покойников в них теперь нет.

 

 

(39) Великий князь Константин Николаевич, брат Александра II, совершил паломни­чество в Святую Землю с супругой, великой княгиней Александрой Иосифовной и сыном Николаем 29 апреля - 9 мая 1859 г.

(40) Куббат-ас-Сахра ("Купол-над-скалой"), именуемый обычно неверно мечетью Омара".

(41) При осаде и штурме Иерусалима армией Тита в августе 70 г.

(42) Мечеть Аль-Акса.

(43) Мечеть Аль-Акса построена в форме 7-нефнои базилики, нефы которой разделяются 128 мраморными колоннами.

(44) Вифезда (Овчая купель) была открыта и исследована немецким археологом К.Шиком в 1871 г. Полномасштабные раскопки 1956 г. подтвердили существова­ние пяти портиков ("притворов"), о которых говорится в Евангелии от Иоанна.

(45) Ошибка автора: дом Иоакима и Анны - и соответственно место Рождества Бо­городицы - находятся рядом, в крипте православного греческого монастыря.

(46) " Монастырь Сестер Сиона, соборный храм которого, именуемый по арке "Ессе Homo" ("Се Человек"), был освящен в 1868 г. - незадолго до первого приезда В.Н.Хитрово в Иерусалим.

(47) Сирояковитская монофизитская Церковь оформилась как самостоятельная в 532 г. Она относится, как и Армянская, к числу Нехалкидонских Церквей, т.е. не признает догмата IV Вселенского (Халкидонского) Собора о единстве во Христе двух природ - Божественной и человеческой.

(48) При реставрации храма в 1940-х гг. была открыта важная для историков ара­мейская надпись VI века, гласящая: "Это дом Марии, матери Иоанна, именуемо­го Марк. Церковь была освящена святыми апостолами во имя Пресвятой Девы Марии, Матери Божией, после того, как Господь Спаситель вознесся на небеса, и восстановлена в 73 году, после разрушения Иерусалима Титом".

(49) В настоящее время православные греки считают, что темница апостола Петра была в другом месте — там, где теперь находится монастырь святого Никодима ("Чечевичный").

(50) По приказанию Ирода Агриппы в 44 году.

(51) Русская Церковь не одобряла этих "разрешительных" грамот, слишком напоми­нающих католические индульгенции (греческое духовенство взимало за них осо­бую плату), и в России их распространение грекам было запрещено.

(52) Принадлежит арабской православной общине Иерусалима.

(53) Двусторонняя плащаница в дорогом серебряном окладе — дар известной рус­ской благотворительницы, графини А. А. Орловой - Чесменской.

(54) Имеются в виду эфиопы.

(55) Цистерна Елены, водой из которой пользовались строители храма Гроба Господ­ня в 327-335 гг. (храм был освящен 13 сентября 335 г., с тех пор в этот день совер­шается праздник Воскресения Словущего — т.е. "в честь знаменитого храма Воскресения ').

(56) Теперь там Александровское подворье, построенное Императорским Право­славным Палестинским Обществом в 1887-1890 гг. Храм во имя святого благовер­ного князя Александра Невского, давший имя подворью, освящен 22 мая 1896 г.

(57) По чудотворной иконе Божией Матери, найденной неповрежденной в пепле по­сле пожара 1808 г. в храме Гроба Господня. Находится на стене в притворе церк­ви.

(58) Седнайская икона Богородицы, происходящая, по преданию, из известной жен­ской обители Седнай под Дамаском.

(59) Теперь не течет даже и зимой, так как Кедрон, подобно нашей московской Неглинке, полностью заключен в трубы.

(60) Сейчас здесь находится   греческая церковь, построенная совсем недавно, в
1969 г.

(61) Камень Моления о чаше был "приватизирован" католиками в конце XIX века, несмотря на протесты Православной Патриархии и русского консульства. В 1919- 1924 г. над ним воздвигнут так называемый  Храм всех наций" (15 католических государств участвовали в его украшении).

(62) С 1882 г. Камень Богоматери оказался на территории русского участка — ныне Русской Гефсиманской обители при храме Марии Магдалины (соорркен в 1885-1888 гг.). В храме почиют мощи великой княгини преподобномученицы Елизаве­ты Федоровны, присутствовавшей, вместе с великим князем Сергием Александро­вичем, на его освящении 1 октября 1888 г.

(63) В настоящее время купол сделан сплошным — без "ока". Но впускает в часовню по-прежнему за деньги - мусульманский сторож.

(64) Ныне — Русский Вознесенский женский монастырь (в юрисдикции Русской Зарубежной Церкви), с соборным храмом Вознесения Господня, освященным в 1886г., и колокольней – знаменитой «Русской свечей», самым высоким зданием  Иерусалима (64 м.) В храме Вознесения находится гробница создателя  «Русской Палестины» архимандрита Антонина.

(65) Знатная итальянка Аурелия Босси, породнившаяся во втотором браке с французским королевским домом и получившая титул княгини деЛя Тур дОвернь, приехала в Иерусалим в 1868 г. Почти десять лет, пока основанный е. монастырь обустраивался и украшался, она жила рядом, в простой деревянной хижине. Аурелия любила это место и завещала похоронить ее под сводами Pater Noster, в саркофаге, приготовленном ею для себя еще при жизни. Но умерла она в 1889 г. во Флоренции, и воля ее была исполнена лишь много десятилетий спустя. Прах княгини был перенесен в мавзолей на Елеоне в 1957 г.

(66) Гробница пророков также принадлежит России. Архимандрит Антонин приоб­рел это место в 1884 г.

(67) В 1956 г. здесь построен католический храм Dominus Flevit ("Господь плачет") с кровлей в форме оплывающей слезы (архитектор А.Барлуцци).

(68) В 1924 г. над пещерой апостола Петра построен католиками храм Сан-Пьетро-ин-Галликанту ("где пел петух").

(69) С 1948 г. — иудейская синагога.

(70) В 1898 г., при посещении Иерусалима германским императором Вильгельмом II, участок с развалинами дома Евангелиста Иоанна 6удет подарен султаном кайзеру. Сейчас на этом месте — немецкое католическое аббатство.